Черты твои не днём ли постижимы,
Поскольку духи глаз на свет дневной
Любуются, молясь тебе одной,
Как образу своей высокой схимы?
Не ночью ли (пока совсем одни мы)
И, полно говорящей тишиной,
Лицо твоё мерцает предо мной
И наши души вновь неразличимы?
Любимая, когда на свете этом
Не быть тебе ни бледным силуэтом,
Ни отраженьем глаз в ручье лесном,
