Советский поэт Коржавин: лучшие стихотворения. Поэзия Коржавина.
И речка в тумане черна,
И просто нельзя догадаться,
Что это апрель и весна.
А вдоль берегов огороды,
Дождями набухшая грязь...
По правде, такая погода
Мне по сердцу нынче как раз.
Я думал, что век мой уж прожит,
Что беды лишили огня...
И рад я, что ветер тревожит,
Что тучами давит меня.
Шаги хоть по грязи, но быстры.
Приятно идти и дышать...
Иду. На свободу. На выстрел.
На все, что дерзнет помешать.
Как в тот незапамятный год -
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдёт.
Ей жить бы хотелось иначе,
Носить драгоценный наряд...
Но кони - всё скачут и скачут.
А избы - горят и горят.
Безволье жить,- всё ссылка, бред.
Он пеленой оцепененья
Мне заслонил и жизнь, и свет.
Но пелена прорвется с треском
Иль тихо стает, как слеза.
В своей естественности резкой
Ударит свет в мои глаза.
И вновь прорвутся на свободу
И верность собственной звезде,
И чувство света и природы
В ее бесстрашной полноте.
И вдруг оказалось, что сказка нужна мне,
Что, внешне смирившись, не верящий в чудо,
Его постоянно искал я повсюду.
Искал напряжённо, нигде не встречая,
Отсутствие сказки всегда ощущая...
Всё это под спудом невидное крылось,
И всё проявилось, лишь ты появилась.
Будет уликою
Минимум
На десять лет.
Иду по Москве,
Переполненной шпиками,
Как настоящий поэт.
Не надо слежек!
К чему шатания!
А папки бумаг?
Дефицитные!
Жаль!
Я сам
Всем своим существованием -
Компрометирующий материал!
Человеку нужна жена,
Нерушимый уютный дом,
Чтоб от грязи укрыться в нем.
Прочный труд и зеленый сад,
И детей доверчивый взгляд,
Вера робкая в их пути
И душа, чтоб в нее уйти.
В наши подлые времена
Человеку совесть нужна,
Мысли те, что в делах ни к чему,
Друг, чтоб их доверять ему.
Чтоб в неделю хоть час один
Быть свободным и молодым.
Солнце, воздух, вода, еда -
Все, что нужно всем и всегда.
И тогда уже может он
Дожидаться иных времен.
Посложнее, попроще,
Но никто нас не вызовет
На Сенатскую площадь.
И какие бы взгляды вы
Не старались выплескивать,
Генерал Милорадович
Не узнает Каховского.
Пусть по мелочи биты вы
Чаще самого частого,
Но не будут выпытывать
Имена соучастников.
Мы не будем увенчаны...
И в кибитках, снегами,
Настоящие женщины
Не поедут за нами.
И снова снегу тьма.
И снова будто началась
Тяжелая зима.
Она пришла, не прекратив
Весенний ток хмельной.
И спутанностью перспектив
Нависла надо мной.
Вот кругом ты шумишь, вот сверкаешь, светла и нова
Блеском станций метро, высотой воздвигаемых зданий
Блеск и высь подменить ты пытаешься тщетно, Москва.
Ты теперь деловита, всего ты измерила цену.
Плюнут в душу твою и прольют безнаказанно кровь,
Сложной вязью теорий свою прикрывая измену,
Ты продашь всё спокойно: и совесть, и жизнь, и любовь.
Чтоб никто не тревожил приятный покой прозябанья —
Прозябанье Москвы, освященный снабженьем обман.
Так живёшь ты, Москва! Лжёшь, клянёшься, насилуешь память
И, флиртуя с историей, с будущим крутишь роман.
И лишь ползти... И не видать ни зги...
Я, как песком, засыпан мелочами...
Но я еще прорвусь сквозь те пески!
Раздвину их... Вдохну холодный воздух...
И станет мне совсем легко идти -
И замечать по неизменным звездам,
Что я не сбился и в песках с пути.
Не в силах жить в аду...
И разлюбить - не разлюблю,
А в колею войду.
И все затопчет колея
Надежды и мечты,
И будешь ты не там, где я,
И я - не там, где ты.
И станет просто вдруг сойтись
И разойтись пустяк...
Но если жизнь имеет смысл,
Вовек не будет так.
Но есть у нас теперь квартиры —
Как в светлый сон, мы входим в них.
А в Праге, в танках, наши дети...
Но нам плевать на ужас мира —
Пьем в «Гастрономах» на троих.
Мы так давно привыкли к аду,
Что нет у нас ни капли грусти —
Нам даже льстит, что мы страшны.
К тому, что стало нам не надо,
Других мы силой не подпустим,—
Мы, отродясь,— оскорблены.
Судьба считает наши вины,
И всем понятно: что-то будет —
Любой бы каялся сейчас...
Но мы — дорвавшиеся свиньи,
Изголодавшиеся люди,
И нам не внятен Божий глас.